2-04

[Кумыс на дне]

2-04 Постканон. Наутро после мальчишника Виктора и Юри в Лас-Вегасе, Отабек и Юра просыпаются в одной постели с обручальными кольцами на руках - накануне, хорошо напившись, они поженились. Шок, паника, стопицот компроментирующих фото в телефоне Пхичита, настоящее свидетельство о браке. Юмор, но не стеб. Кумыс до этого не был в ER, но теперь задумался) Хотелось бы, чтобы все закончилось ХЭ и отношениями.

@темы: второй тур, мини-фест, выполненные, другие персонажи, юрий плисецкий, отабек алтын, кумыс

Comments

[анон под кумысом]

Я тут начал это дело писать, но понял, что выходит как-то многовато. И не юмор.
Надеюсь, никто не против, если выкладывать буду по частям.

1

Что-то мешало. Что-то мешало, чесалась шея, во рту было сухо, незнакомый запах от простыней - и подушка на ощупь тоже казалась непривычной. По подушке Юра всегда мог сказать, дома он, в Питере или куда-то отправился. Мелькнула пугающая мысль: соревнования - но какие? Почему он про них не помнит? Что может быть в мае? Сейчас ведь май?
Телефон нашелся быстро, на полу у кровати. Действительно, май, двадцать пятое, полпервого. Юра выдохнул, медленно вспоминая: никакие не соревнования, это все Витя, вечно он как устроит что-то, потом расхлебывай… Двадцать четвертого мальчишник, двадцать пятого - Юра сверился с телефоном, неудобно нажав левой рукой, - свадьба, как раз есть несколько часов, чтобы прийти в себя. Дался вообще Вите этот Вегас, казино и отели, отели и казино, отойдешь на два квартала - двухэтажные хибары и бомжи в мусорках. С Москвой разница на сколько? Одиннадцать часов? Десять? С мальчишником вышло очень удобно - самый разгар московского дня, зато сейчас вставать - как-то уже нихуя не весело. Двадцать пятое, напомнил себе Юра. Сегодня. Сейчас.
Витя шутил, что его мама все причитала, как он всю оставшуюся жизнь будет мучиться с Юри, если в Вегас поедет в мае, а он отвечал, что за границей не в счет, потому что, когда вернутся в Россию и отпразднуют с семьей, будет уже июнь, а потом еще в Японию лететь и вообще ему, Вите, это только в радость. Найти проблем на свою голову он всегда был мастер. Юра потянулся свободной ладонью к лицу - и замер. На безымянном пальце блестело широкое кольцо. Вот что мешало, понял Юра. Сжал и разжал кулак, но кольцо никуда не исчезло. Оно было совсем светлое, может, серебряное, а если и золотое, то не желтого золота. Юра в этом не разбирался. Себе он бы вряд ли что-то сложное купил, но это же Витина свадьба. Что угодно может произойти. Они шли вчера бухие мимо ювелирки? Он выиграл кольцо в карты? Витя срочно передумал жениться на Юри и подарил ненужное кольцо ему? Или, страшно подумать… Юра в панике повернулся. На другой стороне огромной и, прямо как эта их Невада, странной по форме кровати лежал, завернувшись по самую макушку, человек.
На всякий случай Юра оглянулся. Плотные шторы, сползшее с кровати красное покрывало, все вообще какое-то подозрительно красное, нераскрытое шампанское в ведерке с растаявшим льдом, цветы, одежда, сумка, небрежно брошенная у входа. О, эту сумку Юра узнал бы из миллионов. Витина спортивная сумка с брелками-собачками, которую тот возил с собой на счастье - и сюда тоже приволок. Черт, черт. Юра метнулся к спящему и сдернул одеяло до плеч.
- Блядь! То есть, - добавил он уже тише, - господи, я так рад, что это ты.
Отабек сонно моргнул:
- Я тоже. А что случилось?
- Дай руку, - потребовал Юра.
Кольцо на пальце у Отабека оказалось точно таким же, широким, бледным, увесистым.
- Я одет, - зачем-то сказал Отабек. - В смысле в трусах.
- Не ссы, я тоже, - Юра кивнул на свои колени.
Он был без рубашки и все еще во вчерашних брюках, расстегнутых, правда, - ремень, видимо, умудрился стащить.
- Это Витин номер, - поделился Юра, - здесь его вещи.
Несколько секунд они с Отабеком молча смотрели друг на друга.
- Ты думаешь о том же, о чем и я? Мудилы, блядь.
- Подожди, - Отабек сел на кровати, - а если правда?
- Если правда, - значит у нас есть документы. Если у нас есть документы, - то они у тебя. Я бы потерял.
Отабек отправился искать свою одежду. Трусы и верно были на нем - зеленые в крапинку, красивого оттенка. Юра отвел глаза. Чувствуй он себя лучше - пошутил бы. Пока Отабек копался в вещах, он дошел до ванной и напился из-под крана, обнаружил невскрытые упаковки одноразовых туалетных принадлежностей и, после недолгих сомнений, принял душ. Когда он вернулся, Отабек сидел на кровати, и в руках у него была какая-то бумажка с закорючками и печатями.
- Я помню, что где-то расписывался. Кажется, - признал Юра, вглядевшись. - А ты?
- Не особо. Помню только, что идея была не моя.
- Ну это ясно, - почти перебил Юра.
Отабек помедлил.
- Почему?
- Серьезно? Я же тебя знаю, ты бы… Ну представь сам. Ты бы сначала полгода готовился, потом полгода планировал, потом еще решался испросить согласия, потом мы бы вдвоем опять что-нибудь решали - типа, кто к кому переезжает и… Ну, в общем. Это же важно. Вроде как.
- А, - Отабек кивнул. - Ты в этом смысле. Ну да.
- А в каком еще? - насторожился Юра.
- Знаешь, что жалко? - сказал Отабек вместо ответа. С напряженным каким-то выражением лица.
- А?
- Даже если у нас на свадьбе был Элвис - я его не помню.
Юра прыснул.
- Мы можем развестись и еще раз пожениться трезвыми. С Элвисом. Или с Капитаном Америкой. Дартом Вейдером. Тебе кто больше нравится? Я бы взял батяню, однозначно.
Узнать ответ Юра не успел - в дверь постучали. Успел заметить только, как у Отабека разглаживается морщинка между бровей.
- Не разбудил? - преувеличенно-бодро спросил Витя. Выглядел он немного помятым. - Как спалось? Или не спалось?
- Отвянь, - буркнул Юра. - А если разбудил? Хотя когда это тебе мешало.
- Я из вежливости интересуюсь, - со значением сказал Витя.
- А на самом деле выгонять пришел? - Юра оглянулся, Отабека рядом не было, должно быть, отправился одеваться. Или не хочет кое-кому в глаза смотреть. Боится не сдержаться.
- Нет, что ты. - Изящным жестом Витя вскинул ладонь. - Вам этот номер был нужнее, а мы себе взяли новый. Можно я все-таки пройду? Вы так быстро заперлись, что мы даже не успели забрать вещи.
Юра посторонился.
- Вы за нами гнались с собаками, факелами и «ну еще разок»? Тогда я не удивлен.
- Ты вечно как маленький, - ответил Витя с укором. - Зачем выдумывать, когда вы прекрасно справились сами?
Он пнул сумку в сторону порога и теперь по очереди открывал все шкафы, вынимал одежду и весил на руку, как официант - полотенце. Юра вдруг почувствовал себя неуютно, будто это не вредный наглый Витя с утра пораньше приперся к нему в номер, а сам он тусит в его люксе на правах бедного родственника. Даже если вчера этот люкс и был Витиным.
- А тебя разве кто-то просил?
Юра знал, что сам себя накручивает, но остановиться не мог. Витя отвлекся от плечиков с белоснежной рубашкой и приподнял бровь:
- Просил что?
Юра сбавил обороты и уже тише сказал:
- Все это, - он обвел рукой комнату.
- Ну не в коридоре же было вас бросать. Вы еще прямо в церкви начать хотели, потом в машине чуть не потрахались. Сказал бы спасибо, Юра.

[анон под кумысом]

2

Юра подавился возмущением. Номер Отабека был парой этажей выше Витиного с Юри, а его собственный там же и еще дальше по коридору, чтобы точно никто не мешал. Ниже жили девочки - Мила с Мари, - но это был не вариант. Остальные - вообще хер их знает, где.
- Спасибо, конечно, - процедил Юра. - Хотя лучше было вообще не начинать.
- Удивительно светлая мысль в твоей светлой голове.
- Витя, блин. Шутки за тридцать три?
- Я еще не так стар, - оскорбился Витя.
- И вообще, кто бы говорил. Не пытайся увильнуть, давай с начала. Вы на нас хотели церемонию свою протестировать или что? Это не смешно, блядь.
Витя развернулся к нему всем телом и изобразил на лице самое искреннее удивление, на которое был способен.
- А я здесь при чем? - развел он руками. - Предложил не я.
- А кто? - вскинулся Юра.
- Ничего не помнишь? - сказал Витя сочувственно, почти и не спрашивая. - Бедолага.
- Витя. Виктор, блин.
Витя гадко заулыбался, и это было не к добру.
- Я к этому человеку хорошо отношусь, так что, пожалуй, спасу его от твоего праведного гнева. Не забудь, к трем внизу. Мы будем ждать!
Он вскинул сумку на плечо и ретировался практически немедленно.
Юра побродил по номеру, досадливо попинав сползшие на пол концы простыней, потом уселся у окна, высокой, от пола до потолка стеклянной стены, и ткнулся в него лбом. Вид, на который Юра насмотрелся еще вчера в своем номере, как только они прилетели, радовал глаз, но не менялся нисколько. Пальмы, вид на лазурно-голубой бассейн и ведущий к нему водопад, хлещущий о камни, монументальные колонны соседних отелей, пряничные башенки поодаль, широкие и полупустые пока улицы, хорошо просматривающиеся вдаль.
Только сейчас он начал осознавать, что все не закончится одним метафорическим «навешать идиотам за тупую шутку». Отабек так и не сказал, что сам он думает про их неожиданную свадьбу - и это могло значить все, что угодно. Да и Витя мог напиздеть - или сказать правду. И даже если это была правда, «чуть не потрахались прямо в церкви» - это одно, а жить вместе всю жизнь - это совсем другое.
Юра не сразу понял, что его окликнули.
- А?
- Плохие новости? - переспросил Отабек таким добрым голосом, будто предлагал ему погладить котика.
- Не, нормально все, - но получилось, видимо, недостаточно бодро.
Отабек устроился рядом, скрестив по-турецки ноги, и тоже посмотрел вдаль.
- Этот еблан говорит, что это не он придумал.
Отабек пожал плечами.
- Ничего страшного ведь не случилось. Ты не снял еще кольцо? Узнаем, как отменить эту бумажку, да и все. Может, у них тоже дают пару дней на передумать. Можем съездить прямо сейчас.
Юра скосил на него глаза.
- Да вообще не в этом дело.
Отабек свое кольцо тоже не снял.
- Ты меня не обидишь, если что. - Юра хотел было ответить: ты же не девица, вряд ли тебя этим обидишь, но смолчал. Снять кольцо ему самому и в голову не пришло.
- Ну мало ли, - продолжил Отабек тем временем. - Я ведь не знаю, что ты думаешь. Но, кажется, не очень-то рад.
- Я… слушай, я не знаю, ебаный стыд какой-то. Без меня меня женили. В смысле, дело не в тебе, ты же понимаешь. Я просто даже не решил, как по жизни к этому отношусь, а тут блин. И потом...
Юре стало мучительно неловко. Даже страшно, признался он себе. Бывают вопросы, которые ты не задаешь, опасаясь услышать ответ. Еще год или два назад Юре и в голову не пришло бы сомневаться, прежде чем озвучить свои мысли, но меняется все.
Пауза затягивалась.
- Тогда, - сказал Отабек, - давай поговорим об этом позже, хорошо? Мой тренер, старый тренер, я имею в виду, любил говорить, что делать поспешные выводы - просто преступление. Голова очень много работает, хотя ты и не замечаешь, как. Так что на все нужно время. Главное не переключаться, а она свое дело сделает. Ну и не париться, что с первого раза не получается, или ты чего-то не понял, или не знаешь, как быть.
- И с тех пор ты такой обстоятельный? - отмер Юра.
Отабек улыбнулся:
- Нет, я сам по себе такой. Так что в этом мы с ним сошлись. В общем, Юра, ты подумай, - Юра открыл было рот все-таки сказать, что он тут не один: раньше начнешь - раньше слезешь. Но Отабек выставил ладонь: - Я серьезно. У нас, правда, времени не очень много - только до вечера, но все-таки есть. А потом, наверное, лучше будет решить, что делаем. Завтра весь день занят, а потом уже уезжать.
Назавтра Витя планировал шашлыки в пустыне. Все приличные люди радовались запрещенным шашлыкам, а Юри всей своей японской душой был в восторге от перспективы созерцать пустыню.
- Ладно, - сказал Юра. Может, Отабек и сам хочет подумать. С таким-то подходом. Хотя какая разница, ехать искать эту церковь, или мэрию, или где там эти документы выдают прямо сейчас или вечером?
- Пойдем пока погуляем, - сказал Отабек. - У нас пара часов до церемонии. Сходим к тиграм?
- Тут есть тигры? Круто, - откликнулся Юра автоматически, рассматривая Отабека и пытаясь найти в нем подсказку.
- Белые, - кивнул Отабек.

[Puhospinka]

очень осуждаю белых тигров (((

Но начало очень нравится, такой клевый Юра - и Отабек,ы

[анон под кумысом]

заказчик рад и счастлив, что кто-то начал исполнять его заявку! интересная завязка, интригует)

- Мы можем развестись и еще раз пожениться трезвыми. С Элвисом. Или с Капитаном Америкой. Дартом Вейдером. Тебе кто больше нравится? Я бы взял батяню, однозначно.

ну Юра заказчик бы выбрал Капитана, конечно)) фанаты - страшные люди)

- Если правда, - значит у нас есть документы. Если у нас есть документы, - то они у тебя. Я бы потерял.

Все правильно, за надежность всегда отвечает Отабек

Юра вдруг почувствовал себя неуютно, будто это не вредный наглый Витя с утра пораньше приперся к нему в номер, а сам он тусит в его люксе на правах бедного родственника. Даже если вчера этот люкс и был Витиным.

Логика от Юрочки очаровательна

Немного не поняла: а кумыс-то здесь в отношениях или у них "все сложно"? А то свадьбе-то они удивились, но явно не как два бро))

Вы меня немного напугали фразой, что в тексте нет юмора, но надеюсь, обойдется без сильного ангста

С нетерпением жду продолжения!

з.

[Юрико Хаясе]

Ух ты, как интересно. Подписалась на продолжение, очень хочу посмотреть, куда это чудесное начало вырулит.

[Lilitth]

Господи, текст настолько шикарен, что его весь можно растаскивать на цитаты! прелесть-прелесть-прелесть!))) И все такие вхарактерные)) Спасибо!) Очень жду продолжения)) Вдохновения вам, и побольше)))

[Max Gautz]

- Если правда, - значит у нас есть документы. Если у нас есть документы, - то они у тебя. Я бы потерял.

какие мощные у юрки аналитические способности.
проды!

[freir]

Аыыы )) прекрасно. Юрочка, сколько ты вчера выпил?

[Reckless London]

Интересное начало, буду ждать продолжение

[ДРАкошка]

- Если правда, - значит у нас есть документы. Если у нас есть документы, - то они у тебя. Я бы потерял.

Вот прям цытата дня, ящетаю!
Автор, начало очень зашло!

[анон под кумысом]

Заказчик,

заказчик рад и счастлив, что кто-то начал исполнять его заявку!

взаимно хорошо, что зашло))

Все правильно, за надежность всегда отвечает Отабек

есть такое!

Логика от Юрочки очаровательна

полностью согласен

Немного не поняла: а кумыс-то здесь в отношениях или у них "все сложно"?

я постарался по возможности соблюсти заявку)) у них все очень сложно, и в тексте об этом еще будет))

Вы меня немного напугали фразой, что в тексте нет юмора, но надеюсь, обойдется без сильного ангста

посмотрим

Puhospinka, Юрико Хаясе, Lilitth, Max Gautz, freir, Reckless London, ДРАкошка, спасибо за комментарии!)) ужасно рад, что вам нравится; постараюсь особо не затягивать с продолжением))

[Рики_]

ААААА ДАААЛЬШЕЕЕЕ?! ?!

[анон под кумысом]

Автор,

я постарался по возможности соблюсти заявку)) у них все очень сложно, и в тексте об этом еще будет))

ооо, отлично!

посмотрим

я тоже любитель ангста и драмы, главное, чтоб в итоге все заканчивалось ХЭ не могу представить кумысных котяток без него!

заказчик

[Mana-sama]

Интересненько)))

[анон под кумысом]

Рики_, а сейчас)

анон под кумысом,

главное, чтоб в итоге все заканчивалось ХЭ

все будет хорошо))

Mana-sama,

[анон под кумысом]

3

Два года назад

- Поучайте лучше ваших паучат, - рявкнул Юра. - Виктор! Закрой хлеборезку! Я твоих советов уже наслушался, можешь теперь помолчать немного?!
- Ой-ой, я испуган, - картинно проблеял Виктор. - Ты, может быть, нуждаешься в пиздюлях? Страшно смотреть, как ты все напрашиваешься, а поджопника тебе никто так и не даст. Все на словах. Юрочка! Иногда выход очень простой: или ты слушаешь старших, которым вообще-то виднее со стороны, или… - он щелкнул пальцами.
Юра знал, что он имел в виду. Так должен лопнуть мыльный пузырь самомнения и популярности. Пройдя все круги тренерской опеки и набив все шишки, Виктор шел теперь на второй заход - повторять все то же самое, только в роли взрослого. Бесполезно было отвечать: ты-то в моем возрасте кого слушал? Кто тебе ставил программы? Кто решал, какой образ ты играешь? Он ведь типа научился, и теперь типа знает как надо.
Юра набрал воздуха в грудь, сосчитал до пяти и медленно выдохнул. Виктор глядел на него выжидающе.
- Я не согласен, - сказал Юра как можно спокойнее. - Не буду делать, как ты говоришь. Каскад сюда не поставлю. И, как баран, восхищенно смотреть в стену - тоже.
Виктор приподнял бровь.
Юра пожал плечами, развернулся и зашагал к раздевалкам.
- Хуле с тобой разговаривать, - пробормотал он себе под нос, когда Виктор уже не мог его услышать. - Тебе самому нужны пиздюли, не вешай на меня свои проблемы. Якова он убедил, тоже мне.
Юра запустил скайп, едва добравшись домой, не успев даже переодеться. Отабек был в сети и ответил на звонок почти сразу же, мягкий, рассеянный, сонный. За спиной у него была вечерняя сходящая жара южного лета, футболка промокла у ворота и на груди. В подмышках наверняка тоже, но какого черта.
- Что случилось? - спросил Отабек.
- По мне видно, да? - безнадежно спросил Юра. - С Виктором посрался. Они все хотят от меня других эмоций, даже он. Причем разных.
- Программа? - понял Отабек. - А ты?
- А я ебал это все.
- Я думал, тебе она нравится, - сказал Отабек с сомнением.
- Она сильная, - признал Юра. - Технически хорошая. Отлично ложится на музыку. С твоим миксом - даже лучше. Я ведь говорил тебе? Лилия взяла.
Отабек улыбнулся:
- Уже два раза. Я рад. Но ты не ответил.
- Ты не спрашивал, - ощетинился Юра.
- Ты же меня понял. Тебе нравится программа?
Юра вздохнул:
- Я не в восторге. Но она выигрышная, и я смогу ее откатать.
- Думаешь? - зачем-то спросил Отабек.
- Куда я денусь. Ты сомневаешься?
Отабек мотнул головой.
- Не в этом дело. Если она тебе не нравится, ты мог бы выбрать другое.
- Тут сложно все, - Юра посмотрел в стол. - От одной я уже отказался, откажусь от второй - закопают вдвоем. Втроем с Виктором. Как сговорились. Не до конца только. Специального человека приглашали музыку сводить. Ты, опять же, старался.
- Мне не сложно, - заметил Отабек.
Юра поднял глаза.
- Короче, все знают, что я долбоеб, но тут вроде как все. Лимит исчерпан. У меня же с ними сразу было что-то типа договора: я сделаю все, что захотите, хоть голым по морозу скакать буду, а они сделают все, чтобы я победил. Ну и вот. А я отказываюсь. Хотя мне вроде как поблажки делают. И это уже не показалка.


Музыку Юра взял с боем. Лилия хотела классику, для нее ничего позже двадцатых годов вообще не существовало, она была родом из той, дореволюционной России, так и жила в Дягилевских сезонах. Она дважды приглашала на каток какого-то знакомого звукорежиссера, его фамилия Юре, конечно, ни о чем не говорила. Он поболтал с Лилией о пустяках, с Юрой - о катании, задал пару тупых вопросов: медленно или быстро, сколько частей, какой ритм, есть ли понимание, сколько понадобится дорожек и вращений, а прыжков. Посидел на тренировках - на вторую он принес секундомер, - а потом Лилия принесла флешку. Файл на ней назывался «stravinskiy_1-19.mp3».
- Вы мне скажите еще русскую народную взять, - разозлился Юра. - А вообще он нервный.
- А ты? - рассеянно сказала Лилия.
Она в задумчивости посмотрела в высоченные окна балетного зала. В новой студии Юра чувствовал себя как на ладони, как будто на него смотрят, и это заставляло держать спину прямее обычного, тянуть носок, не забывая, не морщиться от боли, держать лицо.
- Есть стилизации, - сказала Лилия. - Можно поискать в операх. Это эффектно, и уже задана тема.
- Это был сарказм, - пояснил Юра.
- И этот мальчик в обмен на успех предлагал мне продать свое тело, - с сожалением сказала Лилия. - Молодой человек, возвращайтесь к растяжкам и не мешайте мне думать. Вопреки обыкновению у вас возникла дельная мысль.
На этом закончился первый разговор, а следующий состоялся только через неделю - в межсезонье полно времени, - когда Лилия сочла, что подумала достаточно. Юра видел, как они что-то обсуждали с Яковом, сидя над бумажками, и, судя по жестам и маленькому театру карандашей и пальцев в воздухе, говорили именно о программе. И даже не хотел представлять, как Лилия показывала это в студии.
- Лилия Владимировна, - процедил Юра. Он уже успел сто раз пожалеть, что вообще открыл рот в тот раз. - Давайте хотя бы последние пятьдесят лет возьмем. Зачем было заново переделывать программу, если я ее все равно катать не хочу?
- Но будете же, - сказала Лилия.
- Я пафосной театральщиной достал уже всех хуже Гоши, а с калинкой-малинкой и без меня справились.
- Закройте рот, молодой человек, - сказала Лилия. - Свои сильные стороны надо использовать.
- Да при чем тут они? - удивился Юра. - С темой они как вообще связаны?
Лилия вручила ему бумажку со схемой проката и смерила таким взглядом, что Юра подавился воздухом.
Еще на три дня Лилия лишила его общения с Петей; вроде и глупость, скажешь - никто не поверит, но кошка была допущена в спальню Лилии и, дорвавшись, вылезала оттуда только пожрать.
Следовало признать - программа была неплоха и даже хороша, в нее отлично встраивались прыжки последнего года, дорожки сразу сели как влитые, даром что Юра всегда был к ним равнодушен, но… Юра отправил музыку Отабеку со словами «сделай с этим что-нибудь», кинул еще ссылку на запись видео с тренировки. «Я подумаю, - ответил Отабек. - У меня есть знакомый, который шарит в фолке. Можно ему показать? Это максимальное качество?» «других исходников вообще нет, - написал Юра, - про партии даже не спрашивай. разве что выкраду, лол. покажи, конечно. но это будет короткая, до начала сезона не хочу светить». «Само собой».
Еще через несколько дней Отабек отправил ему файл с пустыми свойствами. Юра даже задумался о том, что, если убедить Лилию не удастся, он просто подменит музыку перед началом выступления, но быстро перестал страдать ерундой. А Лилия на новую версию неожиданно согласилась.

[анон под кумысом]

4

- Я тебя понял. - Отабек сплел пальцы. Жест показался Юре удивительно незнакомым, он напрягся. - Давай зайдем с другой стороны. Ты считаешь, что откатать так, как они хотят, будет для тебя лучше?
- Ну да, - пожал плечами Юра. - Куда теперь деваться.
- Я немного не о том, - замялся Отабек. - Вот есть вещи, которые нельзя изменить, а есть те, которые можно.
- Программу уже нельзя, - кивнул Юра.
- А отдельные элементы, жесты, выражения?
- Ну да.
- Как ты думаешь, Яков Борисович, Лилия Владимировна дают тебе хорошие советы? Если ты не будешь сопротивляться, они тебе помогут?
- Да, - кисло признал Юра.
- А Виктор?
- Ну, он от души типа, - честно сказал Юра. - Он мне дохуя помогал на самом деле. Всегда.
- Тогда смотри на содержание, а не на форму, - предложил Отабек.
- Да бесит он меня все равно.
- Я понимаю.
- А то, что он мне сегодня вякнул, - это вообще ни в какие ворота. Понимаешь… ты ведь сам слышал музыку. Это как, - Юра нашел подходящие слова, щелкнул пальцами: - Как праздник. Такое стремление. Кайф.
Он показал руками вокруг себя, чтобы объяснить, насколько всеохватывающее, значимое, глубокое это должно быть чувство. Упоение свободой, безудержное, безграничное; эйфория, восторг, - подсказала Лилия в его голове.
- Это не про вдохновение, там думать не надо вообще. Это ему лишь бы попиздеть, Витеньке нашему.
Отабек улыбнулся:
- Ну?
Юра подпер щеку ладонью и вздохнул. Да все тут было понятно, но это же не фокус: махнул палочкой - и готово. Он помассировал лоб кончиками пальцев. Легко сказать - этих учесть, тех нахуй. Виктор ему тоже не хрен с горы, конечно.
- Хочешь, заеду через выходные? - напомнил о себе Отабек. - У меня как раз окно будет. Я в Финляндию, посмотреть на каток.
- Конечно. Ты еще спрашиваешь. Будешь участвовать в Финке? - полюбопытствовал Юра. - Во всем Челленджере или так, в ней одной, по приколу?
- Во всем.
- Да ну, - не одобрил Юра. - Только время тратить, готовиться. Хотя Финка - это хорошо, конечно.
Он спохватился, спросил было: или тебе деньги нужны? Но Отабек снова улыбнулся:
- Я морально устойчивый.

Сейчас

Они спустились вниз и добрались до следующего отеля - возможность встретить кого-то знакомого Юру не радовала. В холлах, на улице ему стало спокойнее. Как будто с Отабеком один на один он срочно должен был на что-то решиться и сам толком не понимал, на что. Среди людей был повод отвлечься, оттянуть. Навстречу то и дело попадались девушки, быстрые и блестящие в своих костюмах, как морские рыбешки, официанты, горничные в коротких юбках, туристы и их фотоаппараты с объективами не хуже подзорной трубы. Все светилось, плескало, гомонило.
Не добравшись до тигров, они завернули в Венецию сначала за завтраком, а потом Юра увидел каналы.
- Офигеть, - пробормотал он, потянув Отабека за рукав. - Пойдем?
Свободная лодка подплыла к крошечному причалу в двух шагах от них, и гондольер приветливо помахал рукой.
- Прокатите?
Гондольер улыбнулся и спросил с сильным итальянским акцентом:
- Ньюли мэррид?
У меня что, на лбу написано? - поразился Юра, а потом понял: все это время, пока они шли; пока гуляли по нижним этажам и широким пыльным улицам; пока сидели здесь за столиком, и Отабек сосредоточенно наматывал спагетти на вилку, а сам Юра следил за его успехами, не выпуская из зубов трубочку; пока они смотрели на канал с изгиба моста, - он теребил кольцо на пальце, прокручивал, грел подушечкой большого. Оно все еще ощущалось как нечто чужеродное. Хотелось рассматривать его, но Юра усилием воли не опускал глаз.
Он оглянулся на Отабека - того, казалось, вообще ничто не смущало - и наконец ответил:
- Да.
- Овер зере, - гондольер махнул дальше, вдоль канала, где на искусственных слабых волнах качалась белая с позолотой гондола. Девушка, стоящая на ее носу, поприветствовала их.
Юра спустился первым и, давя неловкость, протянул Отабеку ладонь, хмыкнул. Отабек принял руку, шагнул внутрь и тут же утянул Юру на сиденье. Лодка медленно отчалила.
- Тебя это так смущает?
- Не знаю. Да, - было как-то досадно. Юра помолчал, но потом решил объяснить; Отабек ведь сам начал. - Это вроде как личное. Никого больше не касается, меня и тебя - и все.
- Ну, не совсем, - возразил Отабек. - Юристов и врачей, и все равно все узнают в итоге.
- Вот когда попросят, тогда пусть и лезут. Но хотя бы решать я должен сам! Ну, то есть вместе, конечно, - поправился Юра, - но со своей стороны сам. Меня вся эта фигня, - он поднял руку и показал кольцо, - потому так и бесит: могли хотя бы спросить.
- Может, и спросили.
- Ну блин, Бека. Я насвинячился. Так нельзя. Ах, черт, «насвинячился» - я теперь почти как Кацудон.
- Знаешь, - сказал Отабек, отсмеявшись. Юра надулся и молчал. - У меня мама очень хотела выдать замуж старшую сестру. Ты видел моих родителей, они… консервативные. Трижды дело доходило до свадьбы и все три раза что-то выходило не так. На третий сестра вообще устроила истерику из-за того, что ей не понравились сережки. Обручальные сережки, как у нас принято. - Юра кивнул. - Родители жениха оскорбились, жених быстро передумал. Неловко вышло.
- Подожди, старшую - это Гулю?
- Да.
- Как-то странно. Не могу представить.
Юра, конечно, и видел Гулю раза три всего, но она не производила впечатление человека, который из-за сережек не той формы может устроить скандал. Даже наоборот, неуловимо походила на Отабека не столько чертами, сколько флегматичными повадками, неулыбчивостью и немногословием - особенно с чужими людьми.
- Она не хотела замуж, - пожал плечами Отабек, - но объяснить не могла. Но после того случая мама на это забила. И нас с Адой тоже больше не трогала.
- Ужас, - искренне сказал Юра.
- Это я к тому, - сказал Отабек, - что не всегда выходит так, что все серьезно, выбрал раз и навсегда, счастливо состарился.
- Мне как-то не с чем особо сравнить, - процедил Юра.
- Я понимаю. Потому и рассказываю.
Отабек коснулся его плеча и тут же убрал руку.
- Ага.
- А когда я жил в Канаде… люди там довольно часто разводятся. У них, если что-то не нравится, не принято всю жизнь терпеть или скрывать что-то.
Юра поднял руки:
- Нет, вот тут давай без подробностей, ладно? Не хочу об этом ничего знать.
- Ладно.
Гондола проплыла под мостом, и девушка, правящая веслом, выжидательно на них оглянулась. Юра не понял, зачем.
- Давай методом исключения, - сказал он. - Юри бы не стал. Он приличный человек. И серьезный. Витя его не совсем еще испортил.
- Ты о чем?
- Типа детектив. Я все пытаюсь понять, что за мудак нас без разрешения поженил.
- И что ты с ним сделаешь? - удивился Отабек.
- Пока не знаю. Ты тоже давай предлагай.
Отабек не подавал голоса, и все время, пока гондола делала медленный круг по каналу, Юра рассуждал вслух:
- Те два мужика, которых Витя с собой притащил, не в счет. Я их едва знаю, им я тоже, думаю, параллелен. Гошану посрать. Да ему и в голову бы, наверное, не пришло. Мила. И Мари. Эти могли. Это коварно. Им даже морду не побьешь.
Отабек сидел, улыбался в ладонь и не перечил, хотя ясно было, что желания Юры он не разделяет.

[Puhospinka]

какие они тут хорошие
интересно все-таки, чья это идея - Отабека или самого Юры? ))
очень жду продолжения

[Lilitth]

все любопытнее и любопытнее
Столько вопросов и ни одного ответа.
Мальчишки, конечно, прелесть.))
Спасибо за проду)))

[freir]

дорогой автор, кажется, я вас знаю..
Присоединяюсь к ожидающим продолжения!
Какая Лилия, ах!
И гондола.
И старшая сестра Отабека

[анон под кумысом]

Puhospinka,

интересно все-таки, чья это идея - Отабека или самого Юры? ))

это тайна, покрытая мраком. но обычно во всем виноват Пхичит!
спасибо))

Lilitth, и вам спасибо, что читаете))

freir,

дорогой автор, кажется, я вас знаю..

еще бы
спасибо!)

[анон под кумысом]

5

Два года назад

Полторы недели прошли, будто их и не было.
- Точно будет удобно, если я переночую у тебя? - спросил Отабек уже раз в третий. Лилия будет, конечно, не в восторге, но не отправлять же Отабека в отель. После перелета он выглядел усталым.
- Да хватит спрашивать, - ответил Юра. - Не просто удобно. Еще удобнее, чем обычно. Я, знаешь, люблю, когда мне постель греют, перед тем, как лягу. Но Лилия кошку отобрала, теперь на тебя вся надежда.
Кровать в комнате Юры действительно была царская, с пыльноватым балдахином. Еще там были комод и трюмо с ящиками, полными баночек с гримом, подводками, блестками, кремами и лаками. Главное место занимала бадья с чем-то вроде желатина. Юра поостерегся спрашивать, не оставила ли ему Лилия с барского плеча свой будуар и придется ли ему теперь не только танцевать, как приме, но и краситься, как приме, - вдруг подаст идею. В шкафу пылились старые тряпки, внутри - зеркало в полный рост, а на задней стенке, вместо входа в Нарнию, висела балетная пачка, будто в назидание: знай свое место.
- Отобрала кошку?
Отабек всегда замечал самое важное.
- Теперь она спит в корзинке с лентами. Играет с бахромой. Ну, у Лилии в комнате такие гобелены висят. И с зайчиками. - Юра открыл дверь подъезда и пропустил Отабека вперед. В полумраке кариатиды, немного обшарпанные, но молодящиеся, смотрели пустыми белыми глазами. О том, что голые бабы, подпирающие стены у входа, называются кариатидами, Юра знал, конечно, от Лилии. По вечерам они были особенно жуткими. - На часах зеркальные стрелки.
- Девчонки, - посочувствовал Отабек, и Юра фыркнул в кулак.

Пока Отабек отсыпался, Юра успел сходить на утреннюю тренировку. На вечернюю он бы Отабека позвал с собой, но Яков мог переполошиться: иностранные шпионы выведывают секреты партии, - поэтому договорились просто встретиться после. Отабек сказал, что знает, куда отвести Юру, но подробностей не рассказывал.
Лилия появилась ближе к полудню, увидела незнакомый чемодан и сообщила:
- При всем моем хорошем отношении к Отабеку, такие вещи нужно обговаривать заранее, Юрий.
Как будто она водит к себе мужиков или ходит по дому голая, разозлился Юра. Как будто она вообще этого Отабека увидит, пока он тут, если сам Юра, переселившись, запомнил дорогу от входной до комнаты Лилии только раз на третий. Они вообще не собираются торчать дома. Разве что Лилия сама решит до них докопаться.
- Я предупреждал, - напомнил Юра. - Неделю назад еще.
- Не помню, - нахмурилась Лилия. - Не помню такого, Юрий.
- Вечером. На кухне. Вы еще "Ведомости" читали. Я сказал вам, что Отабек приедет, и что он у нас ночует. И вы сказали: "Вероятно".
- И ты принял это за согласие? - искренне удивилась Лилия. - Ты думаешь, я вообще твой вопрос слышала?
- Если люди отвечают, обычно это значит, что слышали, - заметил Юра.
- Молодой человек, я устала ждать, пока вы наберетесь ума, - вздохнула Лилия. - Вы говорите, это были "Ведомости". Если бы это был "Татлер", я еще поняла бы. "Вероятно" - это слишком размытый ответ. Впредь уточняйте.
И махнула рукой: свободен. От ответов в духе "А я ебал помнить, что вас больше увлекает, "Татлер" или "Ведомости"?" Юра отучился еще с полгода назад. Выходя из кухни, Юра услышал, как Лилия совсем тихо, себе под нос излагает что-то про воспитание беспородных животных, и передернул плечами. Он бы сказал что-нибудь, но сейчас, когда с программами не ладилось, перечить ей было бы опасно вдвойне.
Когда Юра растягивался с утра, он вяло размышлял над тем, что делать с программой. Думать во время упражнений - дело неблагодарное, но, даже замирая в стойке, лежа на полу во время перерывов, в голове Юра не находил ничего, кроме глухой пустоты. В конце концов он наклонился, коснувшись пола руками, положил перед собой телефон, задрал ногу вверх, отыскал в закладках галерею некого Малявина и попытался определить - чувствует он что-то или нет. Чувствовал он в основном, как ноет внутренняя мышца бедра и жопа. Красные бабы на картинах походили на отфотошопленные пятна разлитой краски. Больше всего хотелось простых прыжков, оставить программу в покое хотя бы на пару дней и заняться чем-нибудь понятным. И домой уже. "Это что за ощипанная цапля? - спросил Яков, подойдя. - Корпус подними". "Я думаю, - заявил Юра. - Так кровь к голове приливает". "Ну-ну. Подумать тебе и правда не повредит". Яков отошел к кому-то из своих новых юнцов, Юра поменял ногу и постоял так еще, но в голову вместе с кровью ничего толкового так и не пришло.

[анон под кумысом]

6

- Ты здесь не был раньше? - спросил Отабек.
- Ну, может мимо проходил как-то.
Музей был в самом центре, в двух шагах от Невского, у Московского вокзала.
- А, погоди, - вспомнил Юра. - Лилия как-то раз решила меня культурно просветить. Открыла передо мной карту с галереями и спросила, куда хочу пойти. Я ткнул пальцем сюда. Просто так.
Отабек ободряюще улыбнулся.
- А она говорит, - тут Юра попытался изобразить крайнюю степень негодования: - "Среди всех мест в Петербурге, молодой челоек, вы, конечно же, выбрали самое московское". И, короче, в итоге мы пошли в Эрмитаж. Ходили шесть часов, я чуть не сдох.
В окнах здания было уже темно. Отабек подошел к воротам и постучался, даже звонка здесь не было.
- Не, я не имею ничего против Эрмитажа, - поспешил оправдаться Юра. - Но не шесть часов подряд же. И есть еще нужно иногда.
- Я понимаю, - улыбнулся Отабек. Он положил руку Юре на плечо, и Юра замер.
Послышался скрип двери, шаги. Из темноты арки вынырнул заспанный обросший - или просто художественно бородатый - парень. Полосатая бабочка на застегнутой под горло рубашке покосилась.
- Здравствуй, мой узкоглазый брат, - сказал Отабек с каменным лицом. Парень и вправду был каким-то азиатом. Но на дружескую шутку это походило мало.
- Сам узкоглазый, - буркнул парень в ответ и поправил бабочку, как будто это что-то меняло.
- Я от Адинай.
- А, - уже дружелюбнее откликнулся тот, - вижу почерк. Хотите зайти? Сейчас.
Он ненадолго исчез, а вернулся уже со связкой ключей, повозился, ворота громыхнули замком и мягко подались внутрь.
- Кафешку не открою, - сказал парень. - Могу в залы пустить и в хранилище. Ну и на крышу, там открыто, если что. Экспонаты не лапать и не облизывать. Ну и не красть, конечно. Но что-то я не думаю, что они вам нужны. - Он пропустил их внутрь и запер дверь. Искоса оглядел сначала Отабека, а потом и Юру. - Я бы за любой и полтинника не дал.
- Свет мы можем включать? - обстоятельно уточнил Отабек.
- Ну не телефоном же подсвечивать. В зале на третьем, там, где инсталляция, так вообще со страху обосраться можно. Включай, конечно.
Когда они наконец-то остались одни в полутемном коридоре, Юра сказал:
- Ну и друзья у тебя.
- Это знакомые сестры, - объяснил Отабек. - Она дома примерно вот таким же занимается. Поддерживает связи.
- Сторожит музеи по ночам? - ляпнул Юра, и Отабек тихо рассмеялся.
- Нет, организует.
Вспыхнул свет. Несколько секуд Юра щурился, привыкая, а потом огляделся. Музей начинался прямо во входном коридоре. На кирпичных, грубо побеленных стенах тут и там висели фотографии. Или рисунки. Или все же фотографии. Натюрморты из пивных банок, недостроеные здания, домики из окурков, кладбища мух, чьи-то руки за работой. Юра шел за Отабеком, вертя головой и затормозил уже почти в самом конце коридора: на рисунке - этот совершенно точно был рисунком - делали растяжку маленькие гимнастки. Сначала Юра оценил угол, гораздо больше его обязательных ста восьмидесяти, потом заметил часы на стене зала - минутной стрелки на них не было.
Он присмотрелся внимательнее: здесь не было ни одного радостного или хотя бы спокойного лица, на каждом была написана усталость, или отвращение, или брезгливость, или злость. Спроси у такой девочки - почему ты занимаешься? - и она ответит: родители захотели. Это не про меня, отстраненно подумал Юра, при чем здесь я вообще? Он быстро отвернулся и почти врезался в Отабека, стоящего за плечом.
- Прямо как я у Якова Борисовича, - сказал Отабек.
- Готов поспорить, ты такие рожи не корчил.
Отабек не смутился.
- Тут и ты есть. - Он указал на мелкую хмурую девчонку, которая, кажется, всех вокруг ненавидела, а скакалку, которой придерживала поднятую ногу, - так вообще больше всего на свете. - А это я.
Девочка-Отабек старательно изображала косую ласточку, глядя в пол.
- Не могу на это смотреть без боли, - пожаловался Юра. Объяснять про вдруг настигшее его ощущение бессмысленности и тяжести происходящего он не хотел. - Давай дальше.
Он зашагал к лестнице почти демонстративно, оглянулся позвать Отабека - тот все еще стоял у рисунка, склонив голову набок - и только теперь заметил: на досчатый пол зала, на стену под часами падала прямая, узкая тень преподавателя.

Когда они дошли до третьего этажа - пройдя сквозь залы с малопонятной хренью, которая безуспешно притворялась полотнами и статуями, и даже слишком понятными сценами из жизни Барби, - Юра попросил:
- Подожди, не включай.
Он ткнул в фонарик на телефоне, и круг света выхватил обрывки бурой ткани, свисающей с сиденья. Юра приблизился - перед ним была табуретка. Обычная, советская, неубиваемая. У дедушки на кухне до сих пор такие стояли. В тряпке угадывалось нечто, когда-то бывшее платьем. Большая гладкая пуговица блеснула на свету. Под тканью проступали очертания небрежно завернутого предмета.
Юра повел телефоном. В круге света по очереди появились разношенные ботинки огромного размера, узкая туфля с отломанным каблуком, стопка журналов "Вопросы философии" за восемьдесят третий год, металлический подсвечник, яйцерезка, зонт с торчащей вбок спицей. Тут и там валялись вещи, старые, негодные. Весь этот хлам, покрывающий пол, был совковый, столетней давности. Сейчас такое встретишь разве что на дачных чердаках: тяжелый хрусталь, допотопный ручной миксер, конь-качалка, радиоприемник в деревянном корпусе с круглыми ручками и широкой шкалой частот, жестяные банки, осколки пластинок, черная телефонная трубка с проводом-спиралью... Юра пробрался вперед по свободной тропинке - впереди оказалась приоткрытая дверь. Он взялся за ручку и потянул на себя.
В проеме неподвижно стоял кто-то.
- Блядь! - Юра шарахнулся, снося с мест какие-то коробки. Направил телефон экраном перед собой, судорожно зажал боковые кнопки, чтобы свет, не дай бог, не погас невовремя.
Перед ним стоял манекен, босоногий, безлицый, с головой замотанный в полиэтилен.
- Юра? - спросил Отабек за спиной.
Послышались его шаги, зажегся свет. Теперь манекен выглядел явно неживым, но не стал от этого менее жутким. Он стоял в какой-то напряженной позе, готовый вот-вот вывалиться из двери. От падения его - по крайней мере так казалось - удерживал огромный чемодан, ручку которого он сжимал в руке. Чемодан тоже был покрыт обрывками пленки.
- Вот тварь, - сказал Юра с чувством.

[анон под кумысом]

7

Он огляделся. Помещение отдаленно напоминало квартиру: здесь умещались куски кухни, гостиной, спальни, к одной стене была приставлена ветхая детская кровать с выцветшими от времени игрушками. Повсюду царил бардак - кто-то разворотил шкафы, собираясь в спешке. Юра осторожно заглянул манекену за плечо - там тоже была комната, с голыми стенами, подранными блеклыми обоями, грудой белья на полу. Книги - на столе, под столом, на полу, - лежали то аккуратными стопками, то вразброс, некоторые - открытые, с выдранными страницами. Особенно жестоко издевались над школьным дневником, порванным и местами обгорелым.
Уже в следующем зале, полном дурацкой странной мебели, Юра плюхнулся на первое приглянувшееся кресло. Только потом он сообразил, что это, наверное, тоже экспонат. Но Отабек, даже если не одобрил, вида не подал и сел в другое - напротив.
- И что это было, как думаешь? - спросил Юра.
- Я прочитал описание, - признался Отабек. - Там на стене у входа была табличка. Целое сочинение. Это история про бегство. Мне кажется, логично.
- Чувак там явно не один жил, - заметил Юра, - а валит, похоже, один.
- Или последний.
- Все равно один, получается. Ну ладно, допустим, ясно: прощай, милый дом, или там - прощай, совок, привет, девяностые. Но почему он в полиэтилене?
- Собирательный образ? - предположил Отабек. - Отчуждение, обезличенность.
- Детские травмы, - подхватил Юра. - С дневником вон что сделал.
- Отказ от прошлого, отказ от себя. А называется при этом "Консервация".
- Странно.
- Да. Я сначала подумал: да кто сюда захочет возвращаться? А потом: а вдруг это не про то, что он - или они - побросал все и бежит? А про то, что бежать он может куда угодно, но дом, жизнь, он сам - все равно останутся.
- В пленке как раз хорошо сохранится.
Отабек покивал.
- Херово, - заключил Юра. - Даже как-то жутко.
- Пожалуй. Хотя я бы не сказал, что это страшно. Просто деваться некуда, жизнь такая.

Несколько залов и даже целый этаж они пропустили. Поглядели от двери в пустые комнаты с неработающими фонтанами и прожекторами.
- Попробуем включить? - предложил Отабек.
- Да ну. - Юра подавил отчаянный приступ зевоты. - Радугу я и в небе увижу.
Но до крыши - по узкой лесенке, где под потолком висели длинные бумажные драконы, - они добрались все равно уже за полночь. Юра вдохнул теплый, густой от влаги воздух. Где-то внизу, в переулке мерцали окна клуба. Музыка не было, до слуха доносились только глухие, громоздкие удары, редкие, как сердцебиение.
Отабек устроился на краю, свесил руки сквозь решетку ограждения. Юра сел рядом, привалился, прижался лбом к холодному металлу. Усталость накатила тяжелой волной, двигаться не хотелось; Отабек не тревожил его, и они долго просто сидели молча, вслушиваясь в ритм и тихое гудение улицы.
- А ты сам - часто здесь бываешь? - спросил Юра. - Ну, когда приезжаешь.
- Не очень. Обычно нет времени, а приходить ночью лучше всего. Я рад, что тебе показал. - Отабек кивнул на подсвеченные красным окна. - Там место тоже очень неплохое, если тебе интересно сходить будет. И аппаратура нормальная, и люди. Если дальше пройти, там можно поесть. Только смузи и хот-доги из сои, правда, но хоть что-то. Днем тут еще магазинчики работают. И библиотека. Там чердак крутой. Когда книги списывают, им жалко на макулатуру сдавать, а чердак вроде как никому не нужен, складывают туда. И курить еще ходят, поставили стул и кадку с пальмой.
В ответ на удивленный взгляд Юры Отабек объяснил:
- Туда можно с крыши спуститься, а на их крышу попасть с соседней. Если хочешь, я договорюсь, возьму ключи. - Юра кивнул. Отабек указал на темный дом в глубине двора: - А там бомжи живут. Точнее, очень-очень бедные люди. В комнатах без окон иногда.
- Ты и там был? - спросил Юра.
- Там - не был. Рассказывали.
- Друзья? Друзья сестры?
Отабек неопределенно пожал плечами.
- Чем больше тебя узнаю, тем... - Юра замялся. - Странно в общем. По виду и не скажешь, что у тебя друзья друзей, друзья друзей друзей. Клубы, крыши, бомжатники. Что еще? Пил, нюхал, кололся? Пирсинг? Разряд по стрельбе? Телки на байках? Мастер спорта по варкрафту? Хотя нет, слишком задротски.
- Я из дома сбегал раза три, - сказал Отабек. - Если тебе такое подойдет. Отец был против фигурки и против музыки, но против музыки особенно. А потом, уже в Америке и в Канаде денег особенно не было. То есть ты тренеру платишь, хореографу платишь, за каток платишь, коньки себе сам покупаешь, форму. Я не сразу что-то выигрывать начал. Автостопом ездил, в общаге жил у друзей. В забегаловках подрабатывал, если совсем с ног не валился. В бомжатниках таких ночевал пару раз. Начинаешь ценить знакомства. А здесь, когда ездили в Питер вместе с Адой, она показывала. Просто любопытно. У них есть приличные отели, в соседнем здании, с коворкингами, хипстерами, преферансом, но там больше денег надо, чем двести рублей за ночь. А тут это.
- Понятно, - пробормотал Юра, хоть и было совершенно не понятно. Он попробовал представить себе, как жил бы, оказавшись вдруг сам по себе, без дедушки, без тренеров, без денег. Жизнь всегда казалась ему очень определенной штукой: да, могло быть трудно, но всегда была цель, без которой он себя не мыслил. А Отабек мог выбирать. Не просто мог - ему предлагали выбрать другое. Всегда мог сказать: пап, я передумал, пойду в айкидо. В математическую школу. В бизнес. Останусь в Америке и выучусь на дизайнера, как сестра.
Отабек занимался вещами, о существовании которых Юра раньше даже не задумывался, - и все равно сидит сейчас здесь, а через пару месяцев они встретятся на ГП, а еще через пару, может быть, будут стоять на одном пьедестале.
Словно в ответ на его мысли в кармане завибрировал телефон.
- Молодой человек, - сказала Лилия, - половина первого. Будьте добры.
Юра покосился на Отабека, но тот в его сторону не глядел.
- Мне не двенадцать, - сказал Юра. - Центр города. Такси.
- Иногда мне кажется, вам даже меньше. Меня волнует не ваша безопасность, - вздохнула Лилия. - Вы портите себе режим.

[Lilitth]

Какой интересный Отабек у вас получается)
Продолжение вызвало еще больше вопросов и совсем не дало ответов. Очень хочется еще, и еще, и еще.... чтоб уже разобраться))))
Спасибо за проду)

[Puhospinka]

Грустная история у Отабека, но такая оптимистичная, здорово, что он сейчас там, где всегда хотел быть.
Было бы хорошо услышать какую-нибудь историю про Юру, чтобы тоже узнать его поближе )

[Musteline]

наконец-то все живые, настоящие и нормальные, без перегибов и гротеска
спасибо!

[Анон с клавиатурой]

Лилия бесподобная. Заполнять, режим мальчик портит и не от той газеты отрывал.
Отабек любопытный вырисовывается.
Спасибо за продолжение.

[анон под кумысом]

Lilitth, Puhospinka, Musteline, Анон с клавиатурой, спасибо большое за комментарии!))

Продолжение вызвало еще больше вопросов и совсем не дало ответов. Очень хочется еще, и еще, и еще.... чтоб уже разобраться))))

Было бы хорошо услышать какую-нибудь историю про Юру, чтобы тоже узнать его поближе )

я да, разгоняюсь что-то медленно, но еще 20к пока в редакции))

[Эйвлинн]

Отабек получается таким... выпуклым, с собственной пусть местами грустной, но в целом оптимистичной историей, со своим прошлым и своими надеждами. Очень интересный Отабек, знакомый знакомого